Начав с позиции ассистента водолаза, Александр Семенов дошел до начальника водолазной службы Беломорской биологической станции МГУ и стал профессиональным подводным фотографом. Сегодня он занимается описательной биологией, участвует в международных экспедициях и съемках, выступает перед школьниками, а его работы публикуют National Geographic, Science, Smithsonian и другие издания. В новом выпуске регулярной рубрики T&P Александр рассказывает, как он спасался от нападения осьминога, чем уникальны воды Белого моря и как из идеи романтичной кругосветки проект «Акватилис» превратился в экспедиции по всему миру.

Где учился: окончил биологический факультет МГУ в 2007 году.
Что изучает: подводный мир северных морей. Подводный фотограф, начальник водолазной службы Беломорской биологической станции МГУ. Развивает проект «Акватилис».

Мои родители — биологи. В восьмом классе я попал в биокласс гимназии №1543, где учат так, что даже с 13 тройками в аттестате я поступил на биофак МГУ с первого раза. Я выбрал кафедру зоологии позвоночных, чтобы изучать поведение осьминогов, и напросился в лабораторию к одному из лучших специалистов по головоногим — Вячеславу Александровичу Бизикову. Но он сказал, что поведение осьминогов — это довольно сложно. И
Расположение станции прекрасно тем, что она изолирована от поселков, там нет мощных океанических штормов, как на Баренцевом море, есть пресная вода — и все это на территории большого заказника, где нельзя охотиться и стрелять птиц. А еще туда нет дороги — можно добраться только морем или снегоходами зимой. Станция находится на самой границе полярного круга, летом здесь полярный день, и

Беломорская биологическая станция МГУ была основана в 1938 году. Ее задача — обеспечивать научную практику для студентов-биологов. В голодные 90-е годы один товарищ из ближайшей деревни срезал все электрические провода, ведущие к станции. Видимо, на металлолом. И станция 11 лет простояла без электричества и представляла собой печальное зрелище. Когда работаешь с микроскопом со свечой или заряжаешь ноутбук один час в сутки — это романтично, но непродуктивно. В 2005 году на станции появился новый директор — Цетлин Александр Борисович, который первой приоритетной задачей поставил проведение электричества. Ему и команде сотрудников это удалось, равно как и многое другое, и жизнь на станции стала восстанавливаться с безумной скоростью. Сейчас там работают студенты нескольких факультетов: не только биологи, но и географы, палеонтологи, геологи, биоинформатики и биофизики. Кто только не приезжает: специалисты из разных стран, профессора, аспиранты. Здесь проходят международные школы по самым разным дисциплинам. Наукой на станции теперь занимаются круглый год, а в сезон — круглые сутки, так как есть доступ к крутому оборудованию, на которое в Москве надо записываться в очередь за
Когда я стал начальником водолазной службы, мы насобирали денег и своими силами построили там новый водолазный дом вместо старого, вросшего на треть в землю сарая, который сколотили 40 лет назад со словами «На следующий год что-нибудь нормальное сделаем!». Теперь у нас большой рабоче-тусовочный дом на два этажа и

Начав работать на станции как водолаз, я вытаскивал из-под воды всяких красивых беспозвоночных и тащил их в лабораторию, чтобы сделать несколько фотографий своей первой, только появившейся у меня камерой. Получалось так себе, конечно, но потихоньку я наловчился фотографировать, а через год нам удалось приобрести уже полноценный комплект для подводных съемок: новую камеру, герметичный бокс, вспышки, провода, — все необходимое, чтобы начать снимать животных уже в естественной среде обитания. Подводная фотография открыла целую кучу возможностей — к примеру, съемку нежных мягкотелых существ, которых попросту нельзя изучать в аквариуме, поскольку даже от одного неловкого прикосновения они могут превратиться в комок соплей. Гребневики, сифонофоры, сальпы, медузы и всякие прочие желетелые ребята из бесконечной водной толщи эволюционно не приспособлены сталкиваться со стенками. Если в природе они встречают на пути какой-нибудь корабль или риф, это в большинстве случаев последняя встреча в их жизни. Оказавшись в их естественной среде обитания с камерой в руках, ты можешь заснять все — от их появления на свет до смерти в цепких лапках каких-нибудь рачков. Словом, все стадии их жизни: рост и развитие, охоту, питание, размножение, взаимодействие с другими организмами. Когда у меня накопился приличный архив фотографий и историй из-под воды, я стал показывать эти фотографии в интернете, снабжая их интересными рассказами или короткими наблюдениями. Довольно быстро я понял, что это интересно очень многим и что ниша подобного «современного натурализма» практически свободна.
Современная наука очень сильно шагнула вперед в последние годы. Пару веков назад ученые-натуралисты наблюдали за окружающей их жизнью, зарисовывали внешний вид или какие-то процессы, описывая все в
В Белом море, например, есть такой удивительный процесс, как массовый «вылет» морских ангелов (Clione limacina). Морской ангел — это красивый крылоногий моллюск, который когда-то
Практически все научно-популярные, съемочные и образовательные активности, которые сейчас есть у меня и моей команды, делаются в рамках проекта «Акватилис». Это мой проект мечты, который романтично начался три года назад. Мне позвонил знакомый и сказал, что у него есть отличная стальная яхта, которую нужно немного отремонтировать — и можно выдвигаться в плавание. «Не хочешь пойти со мной в кругосветку?» Я ответил, что с радостью, но просто так кататься — это не для меня. Вспомнив о «Подводной одиссее команды Кусто», которую я смотрел в детстве по телевизору, я подумал: «Что, если мы так же будем с борта собственного судна рассказывать людям о подводном мире?» Спустя пару недель шальная мысль переросла в план масштабного трехлетнего кругосветного плавания с поддержкой крупнейших ученых, с научными задачами и съемками передачи в стиле все той же «Одиссеи». На бумаге и тем более в моей голове это все выглядело просто потрясающе! Но расчетная стоимость такого проекта оказалось нереально высокой: длительная экспедиция на
Я решил, что моя родная биостанция на Белом море может быть отличной базой для начала. Там есть моя водолазная команда и вся инфраструктура, камеры и другое необходимое для съемок оборудование. Можно ведь использовать пока то, что у нас уже есть! Стали учиться снимать, получили грант Русского географического общества, сняли за полтора года два фильма, съездили в несколько экспедиций в Италию на Средиземное море, откуда мы планировали начать нашу кругосветку. В этом сентябре поедем туда уже в четвертый раз на большие съемки — причем при полной поддержке итальянской стороны. В прошлом году я получил предложение о сотрудничестве от «Газпрома» — это как раз наша книга про холодные моря. Компания Nikon спонсировала нас камерами, австрийская Subal — подводными боксами, финская Ursuit — сухими водолазными костюмами. В этом году мы будем снимать видео на новые крутейшие 4K-камеры Panasonic. В общем, потихоньку все завертелось, и сейчас у нас количество предложений и возможностей уже немного превышает количество свободного времени.
Сейчас «Акватилис» — это такой небольшой кракен, который растет и потихоньку начинает опираться на несколько ног сразу. Это производство фильмов и съемка уникального контента для крупных телекомпаний, уникальные в своем роде книги, научно-популярные лекции и уроки в школах плюс университетский курс лекций, который мы сейчас разрабатываем, сотрудничество с научным сообществом и музеями по всему миру. В экспедиционных планах у нас пока намечена Новая Земля, Баренцево море, Японское море и Курильские острова. «Акватилис» вырос из романтичной идеи о кругосветке под парусом в чуть более приземленную, но абсолютно реальную и безумно интересную работу.

Когда ныряешь в местах, где работаешь не один месяц или даже не один год, ты словно идешь в гости к знакомым — тебе известен каждый камень и каждая крохотная зверюшка. У себя на Белом море я уже давно ныряю без компаса, потому что знаю, где там что, где какой склон, как зовут каждое животное и что оно любит на завтрак. Погружаясь в новых местах, важно следить за всем: оборудованием, воздухом, глубиной, течениями и окружающей обстановкой; за ежами, в конце концов, которые копошатся под ногами. Иногда встречи в подводном мире бывают совсем неожиданными. Был мой первый водолазный выезд на Японское море. Я сижу под водой, фотографирую симпатичную морскую звездочку, болтаю ластами для поддержания равновесия, как вдруг у меня одна нога тяжелеет и перестает двигаться. Я думаю: «Что за ерунда?» Смотрю вниз, а по ноге лезет 3,5-метровый осьминог, причем на глазах краснеет, раздувает мантию, бугрится. Несмотря на свою университетскую любовь к осьминогам, я начал бить его по голове свободной ногой и очередным точным пинком сбросил вниз. Когда испуг прошел, я понял, что момент упускать нельзя: нужно сфотографировать этого наглеца! Я начал перенастраивать камеру и свет, одновременно делая большой круг, как мне навстречу подоспел мой бадди — напарник по дайвингу. Он принялся жестами показывать, что вон на той скале осьминог — большой и красивый, как ты хотел (до этого я никогда осьминогов не видел). Я попытался объяснить, что уже с ним познакомился, но бадди меня не понял. И вот он подплывает к осьминогу, а тот, вместо того чтобы сбежать в ближайшую расщелину между камнями, прыгает на напарника и обвивает его щупальцами. Передо мной картина: водолазные запчасти торчат из одного большого и широкого осьминога. Ласты и баллон есть, а человека нет. К счастью, парень был с Дальнего Востока и с осьминогами сталкивался не раз — ловко схватил того за щупальца и оторвал от себя. Только в этот момент я успел сделать кадр на память.
Все погружения и глубоководные исследования похожи на протыкание гигантского стога сена очень тонкой и короткой спицей, где спица — это водолаз. Если спица чуть подлиннее, это может быть подводный управляемый робот, ныряющий в огромный голубой шар, под завязку набитый жизнью. Попробуйте вообразить, сколько нужно времени, чтобы пройти по всей известной нам суше пешком. При этом найти, собрать и изучить все живое, что встретится вам на пути. Это займет несколько жизней, даже если ходить огромной командой. Океан занимает 71% поверхности планеты, причем жизнь распределена во всем его объеме, а не только на поверхности. Все подводные погружения, которые на сегодняшний день совершены, — это ничтожно мало. Описано чуть больше 236 тысяч видов морских организмов. По прикидкам ученых, это примерно 5–10% от общего количества видов, обитающих в океане. Это означает, что где-то в глубинах тусуется еще порядка 2–3 миллионов видов, которых никто никогда не видел. Совсем. Мы даже не знаем, как они выглядят!
Когда начинаешь задумываться, что прямо сейчас кто-то нашел новый вид, а через 20 минут — кто-то
А на самом деле я просто очень люблю море.
Фотографии предоставлены Александром Семеновым.
Комментарии
Комментировать