Словарь эпохи застоя: о чем говорили люди 1960–80-х годов

Полезные знакомства, они же связи в «нужных» кругах. Альфа и омега периода застоя: благодаря блату людям удавалось поступать в лучшие вузы, доставать дефицит, вставать на учет к лучшим врачам, находить работу. В общем, блат — своего рода укороченный путь к успешному решению огромного количества жизненных проблем и ситуаций. Как правило, это решение находилось в обход установленных правил, а иногда и законов.

Термин не имеет ничего общего с кулинарией и был распространен в кругах «неофициальных» деятелей искусства (то есть тех, кто в той или иной мере проявлял оппозицию к властям). Производное от слова «духовность», «духовка» с изрядной долей иронии отражает все те эмоции, которые вызывали у «свободных художников» разговоры об искусстве их оппонентов-традиционалистов.

Еще один ироничный термин, который появился от слияния слов «диссидент» и «сидеть». Диссидентами обычно считались все граждане, открыто проявляющие инакомыслие, однако к числу «здесьсидентов» относилось подавляющее большинство людей, вне зависимости от их отношения к советским догмам. Термин отражает явление закрытых границ и невозможность большинства граждан СССР выехать за пределы родной страны.

Слово, которое успешно вошло в обиход и употребляется по сей день — означает неофициальное культурное мероприятие (концерт, литературные чтения, выставка), устроенное в квартире. Завсегдатаями квартирников были Высоцкий, Визбор, Окуджава, позже — Науменко, Цой и другие. Именно квартирнику мы обязаны существованием пленки с записью авторского исполнения поэмы Венедикта Ерофеева «Москва — Петушки».

Искусство, которое развивалось в пределах советских квартир. Автором термина принято считать художника Никиту Алексеева, который нередко превращал свою однокомнатную квартиру на Ленинском в подобие галереи и устраивал там выставки и перформансы. Считается, что первым событием в жанре квартирного искусства, которое подтолкнуло формирование апт-арта как явления, стала выставка андеграундной группы «Мухоморы» в 1982 году.

Еще один ироничный эпитет, который можно поставить в один ряд с упомянутой выше «духовкой». Обозначает все культурные явления обозначенного периода (в том числе произведения художественные, музыкальные и литературные), которые, по мнению представителей андеграунда, претендуют на то, чтобы остаться в вечности, но обладают сомнительной или спорной ценностью.

Гражданин СССР, которому удалось благополучно выйти из рядов «здесьсидентов» и получить не просто официальное разрешение повидать заграницу, но въехать в другую страну на постоянное место жительства. Впрочем, в обозначенный период советской истории легально покинуть СССР для жизни в другой стране могли только евреи, которые возвращались в Израиль для «воссоединения с семьей». Решившись на отъезд, человек отказывался от советского гражданства. Для человека творческой профессии это означало, что его имя начинало исчезать из публичного пространства, а он сам становился антисоветским элементом, то есть персоной нон грата.

Явление, крайне характерное для коллективных собраний советского периода: речь идет о публичном осуждении чьего-либо неподобающего поведения. Как правило, проработке подвергались пьянство, дебоширство и измены, но чаще всего — открытое инакомыслие. Изначально задуманные как средство социального регулирования поведения отдельного человека, проработки могли обрести характер травли. Как правило, в этом случае речи об «исправлении» не шло. Подвергаясь травле, человек явно или открыто исключался из социальной жизни: его могли изгнать из партии, уволить с работы, а в особо тяжелых случаях выслать из страны.

Термин, который появился по аналогии с «самиздатом» — произведениями осуждаемого или запрещенного литературного искусства, которые выходили усилиями самих авторов или заинтересованных лиц в виде перепечаток и ксерокопий. Тамиздатом признавалось все, что не имело шансов издаться в СССР и вышло, как следует из слова, «там» — то есть за рубежом. Перевозчиками тамиздата в страну были дипломаты, журналисты и деятели искусства, которым было разрешено периодически выезжать из страны.

Дефицитный товар, как правило зарубежный, который невозможно было купить в советских магазинах из-за отсутствия поставок «импорта». Фарцовщики, то есть те люди, которые продавали фарцу, предлагали своим клиентам широкий диапазон товаров: от одежды до книг и электроники. Купля-продажа дефицитного товара проходила нелегально и была уголовно наказуема. Однако для тех людей, которые имели какие-то связи с иностранцами (например, работали гидами или переводчиками) и могли достать дефицит, фарцовка была пусть опасным, но крайне прибыльным занятием.