«Стресс» — модное слово, которое сегодня употребляют практически везде. Но несмотря на это, стоит признать, что о нем мы знаем не так много. Как отличить стресс от временной тревожности? Как он протекает? При чем здесь те самые гормоны счастья эндорфины? Психофизиолог, доктор биологических наук Сергей Парин отвечает на эти вопросы в своей книге «Стресс, боль и опиоиды. Об эндорфинах и не только». Публикуем отрывок, где автор рассказывает о теории стресса и трех его стадиях.
Теория стресса
О стрессе сегодня знают все. Трудно представить, что еще совсем недавно, в конце ХХ века, реальность этого феномена ставилась под сомнение. Однако сейчас мы каждый день слышим: «Ой, а у меня такой стресс!», «На этой работе — сплошные стрессы», «Эти чудесные таблетки помогут вам бороться со стрессом»… Как часто бывает, когда какой-то термин из сферы науки попадает в общий обиход, понятие быстро размывается, теряет основной смысл и превращается в сотрясение воздуха.
И что я хочу сказать прежде всего: бороться со стрессом столь же глупо, как устранять головную боль с помощью гильотины. Стресс — это защитная реакция нашего собственного организма. Стресс неотделим от самой жизни. Другое дело, что нужно стараться как можно реже попадать в стрессовые ситуации и научиться справляться с разрушительными последствиями стресса, приводящими к множеству так называемых стресс-индуцированных заболеваний.
Сегодня уже установлено, что стресс может спровоцировать многие болезни, начиная от диабета и бронхиальной астмы и заканчивая инфарктами, инсультами и даже раком. С другой стороны, эта защитная реакция обнаруживается на самых разных ступенях эволюционной лестницы. А значит, эта реакция способствует выживанию и ее негативные проявления уступают по значимости позитивным, важным в эволюционном смысле свойствам. Нужно признать, что мы пока явно недостаточно знаем об особенностях стресса. Но даже тех фрагментарных знаний, которыми мы располагаем, хватает, чтобы понять важность его изучения. Начнем с истории.
Слово о Гансе Селье
Теорией стресса мы обязаны великому австро-канад- скому физиологу Гансу Селье. Он родился в начале ХХ века в словацком городке Комарно и получил медицинское образование в Праге, Риме и Париже. Незадолго до Второй мировой войны пере- брался в Канаду, где и прожил до своей кончины в 1982 году. Я упоминаю о медицинском образовании Селье не случайно. Именно клинические наблюдения за течением разных, прежде всего инфекционных заболеваний впервые навели его на мысль об удивительном сходстве ряда признаков (напомню: симптомов) очень различающихся по своей первоначальной причине болезней. В поисках механизмов возникновения этого сходства он стал экспериментировать на животных. Результаты экспериментов окончательно убедили его в том, что практически при любой болезни есть неизменный комплекс симптомов — синдром, который не имеет отношения к конкретным причинам этих болезней, а связан со стандартной реакцией организма на повреждение.
Селье счел этот синдром адаптационным, что к концу ХХ века чуть было не погубило его гениальную теорию, и назвал это неспецифическое состояние стрессом, использовав термин, который лет за двадцать до него предложил великий американский физиолог Уолтер Кеннон.
Хочу заметить, что первопроходец в любой области науки идет по нетронутой снежной целине. Поэтому часто проявляющаяся (особенно в последнее время) привычка тех, кто мчится по уже хорошо накатанной лыжне, выискивать и высмеивать ошибки пионеров выглядит, мягко говоря, черной неблагодарностью. Повторю: задним умом все мы крепки. Это банальное, в
Да, Иван Петрович Павлов вместе с учениками превратил свою условно-рефлекторную теорию в абсолютный культ, чем способствовал полному разрушению нашей отечественной психологии. Но ведь именно он показал возможность объективного изучения психических процессов, что резко продвинуло вперед современную психологию в остальном мире. Да и доведение им условно-рефлекторной теории до абсурда тоже в итоге оказалось прогрессивным, потому что внесло существенный вклад в процесс низвержения этой многовековой, но чрезвычайно ограниченной гипотезы.
Исследователя нельзя судить без учета той эпохи, когда он работал. Да и вообще, не надо судить настоящего исследователя! Он ходит там, «куда еще не ступала нога человека»: в неведомом. К Гансу Селье это относится в полной мере. Он сумел увидеть то, что остальным было не дано. Он сумел за деревьями разглядеть лес.
Все мы с вами замечательные аналитики. Мы с младенчества умеем разбирать на запчасти только что подаренные нам игрушки. Это у нас от обезьян: они тоже умеют в один миг превратить дорогостоящий гаджет в груду обломков (сам, к сожалению, имел удовольствие это наблюдать).
А вот мыслители-синтетики, способные из разрозненных фактов собрать целостную концепцию, появляются хорошо если один-два раза за столетие. Таким был Эйнштейн. Таким, с очевидностью, был Ганс Селье. Он не просто сформулировал синтетическое понятие стресса. Он выявил наиболее важные симптомы этого состояния — так называемую триаду Селье:
гипертрофию надпочечников;
инволюцию тимуса;
язвообразование в
желудочно-кишечном тракте.
Чуть позже я объясню все эти понятия. И именно Селье удалось обнаружить трехстадийность течения стресса:
стадию тревоги;
стадию резистентности;
стадию истощения.
И еще Селье, конечно же, постарался сформулировать определение стресса. Напомню, что любое определение — это уже модель. И вообще, как вы лодку назовете, так она и поплывет. Так вот, в начале своих поисков Селье считал, что стресс — это неспецифическая физиологическая реакция в ответ на нарушения постоянства внутренней среды организма (гомеостаза). Чуть позже он определял стресс как неспецифический (или в других работах — общий) адаптационный синдром. Во второй половине жизни Селье опубликовал определение, во многом перечеркнувшее его многолетний труд и ставшее одной из главных причин усиления негативного отношения к его теории: стресс есть неспецифический ответ организма на любое предъявленное ему требование.
Только вдумайтесь: сейчас, когда вы читаете эту книгу, на ваши глаза действует отраженный от страницы свет, на вас, «даже если вы партийный, давит атмосферный столб весом в двести четырнадцать кило» (примерно так говорил Остап Бендер, если помните такого), вы сами давите на стул или диван, ощущая при этом сопротивление опоры. Это все — требования среды. Раз так, у вас сейчас точно есть стресс. И тогда вообще вся жизнь есть стресс, потому что мы всегда взаимодействуем с окружающим миром. Это роскошная реклама транквилизаторов, но к реальной жизни она отношения не имеет. Селье понимал, что выпускает джинна из бутылки, и попытался спасти ситуацию, предложив разделить стресс на плохой (дистресс) и хороший (эустресс), но это лишь усугубило путаницу.
Три стадии
Стадийность стресса тоже впервые описал Ганс Селье. Сразу хочу предупредить: это не три хоккейных периода и не три раунда в боксе. Все три стадии стресса различаются между собой и длительностью, и признаками, и, как мы вскоре увидим, обеспечивающими их механизмами.
Первая стадия, которую Селье назвал стадией тревоги, очень кратковременная и самая энергозатратная. Длится она от нескольких секунд до нескольких десятков минут.
Про запредельный уровень энергетики и в научной, и в популярной литературе накоплено столько примеров, что даже не сразу и выберешь. Например, представьте себе идиллическую картину: поздняя весна, греет солнышко, мама вывела сынишку погулять в большой современный двор. Тот устроился на асфальте со своими машинками, а мама углубилась в чтение детектива. От книжки ее отвлек истошный вопль малыша. Оказалось, что один из припаркованных во дворе кроссоверов «сошел с ручника», покатился под горку и уже наехал на полу плащика ребенка. Еще мгновение — и колесо размажет по асфальту попавшего в капкан мальчугана. Мама отбрасывает книжку, одним прыжком подлетает к автомобилю, поднимает его за задний бампер и пин- ком вышибает из-под колеса сынишку.
Не подумайте, что это моя фантазия. Придумать такое не способен даже я! Этот сюжет был опубликован лет десять назад в нескольких газетах. Тогда, может, фантазия журналистов? Да не похоже: день был выходной, во дворе собралось много народу, люди обернулись на крик ребенка. Они все в один голос описывали событие абсолютно одинаково по смыслу, пусть и разными словами.
А самое главное, почему я не вижу оснований сомневаться в реальности случившегося: таких примеров великое множество. Более того, не так много людей, которые не испытывали бы подобного в собственной жизни. Это проявление особого состояния, которое Уолтер Кеннон задолго до Селье охарактеризовал как «бей-беги». Причем и бить, и бежать удается на пределе, а то и за пределом своих сил.
Правда, на первой стадии стресса возможно еще одно состояние — замирание, ступор (фризинг). Это эволюционно более древний способ защиты, когда ресурсов для активного сопротивления было еще немного и шансом на спасение становилось своего рода «шифрование». Замер неподвижно — и, может быть, тебя просто не заметят, пройдут мимо.
Вторая стадия, стадия резистентности (сопротивления), может длиться гораздо дольше, вплоть до нескольких суток. Зато к геройству на этой стадии наш организм не склонен: это период упорной борьбы с последствиями повреждения (реального или виртуального — особый разговор). Есть такое выражение: «упереться». Вот оно как раз больше всего подходит к описанию этой стадии. Запасы энергии здесь раскладываются на относительно длительное время, но тем не менее это тоже активный энергозатратный способ защиты.
А вот третья стадия (стадия истощения, по терминологии Ганса Селье) — период глухой эшелонированной обороны. Селье считал, что наступление этой стадии связано с полным исчерпанием энергоресурсов. Стадия полной разрухи. Сегодня есть основания усомниться в его правоте. Накоплено много фактов за то, что это еще один способ защиты, только более древней, пассивной. Мне кажется, для описания стадий стресса хорошо подходит военная метафора.
Первая стадия — штурм крепости. Штурм не бывает длительным, но требует предельного напряжения всех сил и массового героизма. Вторая стадия — длительная осада
Это тоже активные действия, но требующие упорства, настойчивости и стратегического расчета. На третьей стадии мы переходим в глухую, хорошо организованную оборону. И длиться она может месяцами. Такую оборону отличает чрезвычайно бережное отношение к оставшимся, пусть и немногочисленным, ресурсам.
Нужно сказать, что трехстадийную структуру стресса за несколько десятилетий многократно пытались ревизовать. Но каждая из таких попыток через недолгое время отвергалась и теоретиками стресса, и практикующими специалистами.
В рубрике «Открытое чтение» мы публикуем отрывки из книг в том виде, в котором их предоставляют издатели. Незначительные сокращения обозначены многоточием в квадратных скобках.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
Комментарии
Комментировать