Саша Литвинцева училась на художника в колледже «Сейнт-Мартинс» и Школе искусства Слейд в Лондоне. Недавно она закончила трилогию фильмов о возвышении и падении утопий, о культурных символах и туристическом колониализме. Проект T&P «Границы искусства» запускает серию текстов про русских художников, малоизвестных на родине.
Я переехала в Лондон 10 лет назад вместе с родителями, которые отправились в Англию работать. Мне тогда было 15 лет, и у меня не было никаких планов начать карьеру художника, как бы меня ни интересовало искусство всю жизнь. Меня воспитывали в России как будущего экономиста, поэтому переезд в Соединенное Королевство открыл мне глаза и расширил горизонты.
— Где вы получили высшее художественное образование и каковы ваши впечатления?
— Я закончила базовый курс по искусству и дизайну в школе Сентрал Сейнт Мартинс (Central Saint Martins) и потом получила диплом бакалавра по изящному искусству в Школе искусства Слейд (Slade School of Art). Во время учебы я провела один семестр в Школе Института искусства Чикаго (School of the Art Institute of Chicago). Соединение английской и американской системы образования было для меня очень полезным. Каждая из них по отдельности, с точки зрения структуры, имеет проблемы и оказывается недостаточной с противоположных сторон. Английская система дает неограниченную свободу для творчества, но не оказывает достаточной поддержки в теории и не предлагает практического бэкграунда и навыков. Если ты нашел свой собственный путь, то ты станешь уверенным и зрелым художником, но есть опасность того, что твой потенциал не будет раскрыт из-за отсутствия обязанностей в учебе. В США, наоборот, чтобы закончить бакалавриат, надо получать кредиты, сдавая предметы из разных сфер искусства и на различные темы. Таким образом тот, кто уже стал полностью зрелым художником, может подняться на другой уровень технического и теоретического мастерства, который нельзя достигнуть другим способом. Однако тут есть опасность оказаться в привлекательной ловушке: ты берешь курсы начального уровня по разным предметам и это заканчивается ничем. Занятия, которые я выбрала в Чикаго в третий год моего обучения, помогли мне получить необходимый уровень мастерства, который, я уже знала, мне был нужен, и применить эти знания в Слейд после возвращения. Я мечтаю о художественной школе, которая бы объединяла эти две системы.
— Расскажите о своем искусстве на примере нескольких работ: какие медиумы вы используете и какова основная идея ваших работ?
— Я снимаю фильмы, но я настаиваю на том, чтобы меня называли скорее художником, чем режиссером, т.к., к сожалению, институции по-прежнему диктуют, что эти две профессии не могут быть одним и тем же.
Я только что закончила трилогию фильмов о возвышении и падении утопий, о культурных символах и туристическом колониализме. Первый из фильмов, «Новая империя», переосмысливает последние сто лет русской истории через остающиеся архитектурные объекты и ритуалы (New Empire / Новая империя, 2012, 24 мин., HD Video). «Новая империя» была частью выставки «Гетеротопии», организованной в
Второй фильм, «Аллювий», — это частично этнографический портрет, частично научно-фантастическая открытка, которая рассказывает о каникулах одной семьи в прибрежном городке в Турции, где тела стагнируют в преклонении перед солнцем среди остатков мутирующих культур, ночи наполнены непрекращающимися развлечениями, а тысячелетние колонны тонут в бассейнах (Alluvion / Аллювий, 2013, 32 мин., HD video). «Аллювий» демонстрируется сейчас в Галерее Carlos/Ishikawa в рамках выставки World Music, которую курируют Стив Бишоп и Ричард Сайдз.
Третий фильм был закончен буквально на этих выходных после ровно одного года монтажа. Видео «Вечнозеленый» было снято в Японии на грант, который я получила после окончания Слейд. Оно длится больше часа, и на сегодня это мой самый амбициозный проект. Это рассказ о вечной борьбе за идеальное общество, о движении, которое не имеет пространственных или временных границ, о цивилизации, документирующей саму себя, как будто гонима знанием о своем скором конце. (Evergreen / Вечнозеленый, 2014, 61 мин., HD video). «Вечнозеленый» выйдет на DVD под брендом Filmarmalade в конце года, после чего фильм будет показан сольно в MIT Gallery в Лондоне.
— Какое событие на сегодняшний день вам кажется самым важным в вашей карьере художника?
— Вышеупомянутая выставка World Music — одна из самых важных на сегодня, учитывая также высокую репутацию галереи Carlos/Ishikawa. И я очень довольна тем, как работа вписалась в экспозицию, и что она уже заслужила большой интерес и положительные отзывы. Самый важный проект на сегодня это «Вечнозеленый» и получение приза Boise Travel Scholarship на его реализацию. Мне кажется, что я прошла важный этап творчества, создав — случайно — эту трилогию, а сейчас я пишу пять новых вещей немного другого плана, которые я буду разрабатывать во время MA в следующем году.
— Считаете ли вы себя русским, европейским, международным художником? Что связывает ваше искусство с Россией и как переезд повлиял на вашу самоидентификацию?
— Это зависит от того, где я. В целом я думаю и говорю о себе как о лондонском художнике русского происхождения, и это обычная практика для современного арт-мира. Вдали от Англии я часто осознаю себя британским художником, здесь я скорее посторонняя, до некоторой степени. Однако я считаю, что границы арт-сообщества в Европе настолько размыты, что каждый может называть себя европейским художником, что я также и делаю.
— Где в мире сегодня проще быть художником?
— Я очень счастлива, что судьба привела меня туда, где я сейчас, и что все случилось, как случилось. Я не думаю, что смогла бы делать ту же работу в России или что она была бы так позитивно воспринята, не говоря о сложной политической ситуации, и это мягко не говоря. Я считаю, что Соединенное Королевство и многие другие страны Запада дают художникам неограниченные возможности с точки зрения модели жизни и работы. Полагаю, в России было бы больше ограничений, а, возможно, и доминирования сверху.
— Продолжаете ли Вы взаимодействовать с Россией и какие Ваши дальнейшие планы в отношении этой страны?
— Лондон теперь мой дом, он сделал меня тем, кто я есть. Я не планирую уезжать отсюда в ближайшем будущем, как и не собираюсь возвращаться в Россию до тех пор, пока модель ее управления кардинально не изменится. В то же время мне было бы интересно участвовать в проектах и выставках в России, чтобы русская аудитория увидела мои работы, поскольку в том, как я обращаюсь к предмету своего искусства, неизбежно проявляется эта русская чувствительность. Мне кажется, что это будет воспринято сильнее всего моими соотечественниками.
Комментарии
Комментировать