В исландской «Саге о Сверрире» (XII–XIII века) упоминается, по всей видимости, реально существовавшее знамя конунга со странным названием — «Муха Победы». Мухи в принципе редко фигурируют в древнескандинавском эпосе, и особенно странно появление этого насекомого в именовании королевского стяга. Филолог-медиевист Федор Успенский разобрался, откуда взялось это нетривиальное название и что оно значило для современников «Саги». T&P законспектировали главное.

Как муха залетела в сагу

«Сага о Сверрире» создана по прямому заказу и при непосредственном участии ее главного протагониста, короля Норвегии Сверрира Сигурдссона. Так что здесь нет ни многовекового зазора между событием и его фиксацией, ни длинной цепочки свидетельств, передаваемых из уст в уста, а потому иначе предстает и проблема правдивости повествования.

В саге несколько раз упоминается, что в эпоху гражданских войн в XII веке, когда Сверрир добивался норвежского престола, у него было знамя Sigrfluga («Муха Победы»). Сага написана очевидцами, поэтому, скорее всего, этот флаг действительно существовал. Но в источнике нет ни слова о том, чтό на нем было изображено: муха как таковая, схематизированное изображение крылатого существа — или, может быть, это был просто однотонный кусок ткани. Но самое главное, что это достаточно нетривиальное название для флага. Впрочем, имена предметов в древнесеверной традиции — вообще часто загадка для современного исследователя. «Муха Победы» — скорее всего, шифр, культурная игра, загадка, поддающаяся отгадыванию и на него рассчитанная.

Муха в скандинавском эпосе, как правило, на гербах и флагах не фигурирует. Слово fluga («муха») не используется в именах людей, но изредка появляется в прозвищах, кличках коней и однажды — в качестве названия оружия. На первый взгляд кажется, что единственная коннотация, связанная с мухой, — это скорость, которая к знамени прямого отношения не имеет.

В конце XIX века норвежский историк Густав Сторм заметил, что название «Муха Победы» по своей структуре напоминает скальдические кеннинги (разновидность метафоры. — Прим. T&P) — такие, как, например, «леопард лебедок» (корабль). Поскольку кеннинг обозначает некое другое понятие, то означаемое для «Мухи Победы», по мысли ученого, — это ворон, одна из основных птиц битвы в поэзии скальдов. Эта версия кажется логичной, но не единственно возможной. Проблема в том, что в скальдических сочинениях слово fluga никогда не используется в кеннингах. И хотя птица может кодироваться с помощью другой птицы или летающего насекомого, обычно это не муха (например, «шершень трупов» — это ворон или орел). Так что если «муха победы» — это кеннинг, то кеннинг нерегулярный.

Для сближения объектов в кеннингах обычно используются достаточно формальные основания. Например, «древом брони» может быть назван и конунг, и простой дружинник, и нищий калека, важно лишь, что все они — мужчины, а их храбрость в сражении значения не имеет. Но не во всех скальдических произведениях шифр устроен по одному принципу. Например, в кеннинге «горе змей» (зима) вполне есть смысловая связь и между компонентами, и между означаемым и означающим. Поэтому кеннингоподобное обозначение вроде «мухи победы» допускает смысловую перекличку между компонентами и означаемым. Осталось понять, что связывает муху, победу и стяг, а также какие коннотации, помимо скорости, есть у слова fluga в скандинавской культуре и в какой ряд культурных ассоциаций встраивается муха.

Какая муха укусила убийцу?

В саговом нарративе и за его пределами fluga часто связана с ситуацией убийства, но не так, как этого можно было бы ожидать. В древнеисландском языке есть выражения taka við flugu («принять, поймать муху»), gína við/yfir flugu («проглотить муху») и соответствующее активное действие — koma flugu í munn einhverjum («запустить кому-нибудь в рот муху»).

Например, в «Саге о людях с Песчаного Берега» рассказывается история конфликта между тремя исландскими бондами (или карлами — свободными людьми в средневековой Скандинавии. — Прим. T&P): Торольвом Скрюченная Нога, обладавшим злобным и буйным нравом, его родным сыном Арнкелем, успешным и радушным хозяином, и вольноотпущенником Ульваром, взятым Арнкелем под защиту. На очередном витке конфликта Торольв Скрюченная Нога, питавший неприязнь к Ульвару, задумал отомстить своему сыну за понесенные убытки, отправился к своему другу Гильсу и предложил ему за три марки серебра убить Ульвара. Как поясняет составитель саги, «поскольку у Гильса Ведуна на попечении были малые дети и он испытывал нужду в деньгах, он ухватил эту муху (tók hann við flugu þessi) и засел под изгородью возле Ульваровой горы».

Обычно выражения со словом «муха» соотносят с практикой рыбной ловли: рыбак наживляет муху на крючок, а рыба ее заглатывает. Однако для обозначения наживки в древнеисландских текстах есть специальные термины agn и beita, связанные с глаголом bíta («кусать, хватать пастью»,«захватывать наживку»). Они часто употребляются как в прямом значении, так и метафорически. Да и свидетельств ловли на муху в средневековой Скандинавии у нас нет.

Эти идиомы употребляются в ситуациях, когда человека подстрекают или уговаривают совершить поступок, в котором он изначально не заинтересован. Часто это убийство некоего лица, у которого с убийцей нет прямого конфликта или личной неприязни. В древнеисландском языке есть слово, которое буквально переводится как «люди мухи» (flugumenn) или «человек мухи» (flugumaðr). Оно встречается не только в родовых сагах («Сага о Бьерне, богатыре с Хит-реки», «Сага о Глуме Убийце», «Сага о людях со Светлого Озера» и др.), но — что гораздо важнее — и в законах, где этот правовой термин означает подосланного убийцу.

С того момента, как человек «проглотил муху», он начинает действовать в чужих интересах, зачастую наперекор собственным.

Например, есть скальдический стих, где оборот «схватить, заглотить муху» появляется дважды. В эпоху крещения Исландии (999–1000 годы), когда на острове действовал немецкий миссионер Тангбранд, посланный норвежским конунгом, группа воинствующих язычников решила убить священника. После серии неудачных покушений Торвальд Хворый, один из предводителей язычников, попытался заставить Ульва убить Тангбранда. На что Ульв ответил: «…Не по мне глотать муху».

Значение «действовать не по своей воле» связано с магической функцией, присваиваемой мухе. В Скандинавии верили, что колдун может насылать мух, чтобы убить свою жертву или чтобы избрать человека своим орудием. Проглотив или вдохнув такую муху, тот становится исполнителем воли колдуна. Причем, по указанию P. Клизби (со ссылкой на словарь Верелиуса), в шведских законах человек мухи — это колдун, а не подосланный убийца, как у норвежцев. Так или иначе, муха мыслится как источник ментальной заразы, это именно она заставляет людей, независимо от их собственных устремлений, вести себя так, а не иначе.

Игра в волшебство

Таким образом, можно предположить, что название знамени Сверрира (Sigrfluga) говорит о том, что этот стяг заставляет побеждать тех, кто под ним собрался. Кстати, сегодняшний символизм боевого знамени напрямую наследует символизму средневековому, но викинги, скажем так, сильнее верили в магию. Например, в «Саге об оркнейцах» рассказано о знамени с вороном, которое вышила Эдна, мать оркнейского ярла Сигурда Толстого и дочь ирландского короля Кьярвала. Стяг она заколдовала: «Тот получал победу, перед кем его несли, но тот, кто нес знамя, непременно погибал в битве». На протяжении повествования предсказание неизменно сбывалось.

Поэтому вполне закономерно, что имя знамени Сверрира обыгрывает элемент магической атрибутики. Стяг должен показывать, где в момент битвы находится конунг, и объединять его сторонников. Кроме того, знамя может магическим образом обеспечить победу всякому, кто идет за ним. Иначе невозможно, например, интерпретировать эпизод, когда врагам конунга в морском бою удается захватить «Муху Победы» и они немедленно водружают ее на носу своего главного корабля (правда, сторонники Сверрира знамя быстро возвращают).

Муху и знамя сближают магия и колдовство: знамя как бы заряжено волшебным свойством приносить победу и заставляет одерживать верх всякого, кто следует за ним. В этом оно подобно магической мухе, которая заставляет всех, кто впускает ее в себя, подчиняться колдовской воле.

Из текста саги следует, что название Sigrfluga для стяга — это не просто игра с культурной традицией. Его символическая аура и волшебная сила воспринимались вполне серьезно. Например, в одном из снов Сверрира Олав Святой вручает ему свой стяг, чтобы тот нес его как знаменосец в битве.

Однако за пределами снов правителя волшебные свойства «Мухи Победы» явно не выделяются. Да и в целом чудеса, случающиеся со Сверриром наяву, обычно не выходят за рамки рационально возможного — точнее, чудесными становятся самые разные события из мирной и военной жизни конунга. Образы, пришедшие из сказок и «лживых саг» (осознававшихся современниками как вымысел. — Прим. T&P), переосмысляются в прагматическом ключе, снабжаются метатекстовыми ремарками, позволяющими читателю находиться одновременно в пространстве волшебного и за его пределами. То же — с атрибутами архаической магии: у аудитории всегда остается выбор, принять их на веру, отнестись к ним с улыбкой или совместить и то и другое. Главное — чтобы она убедилась в том, что Сверрир как полноправный правитель держит это волшебное оружие в своих руках.

Литература

• Cleasby R. An Icelandic-English Dictionary / enl. а. compl. by G. Vigfússon. Oxford, 1874. P. 10.

• Egilsson S. Lexicon poeticum antiquæ linguæ septentrionalis: Ordbog over det norsk-islandske skjaldesprog / 2. udg. ved F. Jónsson. København, 1931. S. 548.

• Fidjestøl B. Selected papers / Fidjestøl B., Haugen O. E., Mundal E., Foote P.G. Odense, 1997. P. 46–52.

• Kahle B. Altwestnordische Namenstudien // Idg. Forsch. Strassburg, 1903. Bd. XIV. S. 133–224; 159.

• Lind E.H. Norsk-Isländska Personbinamn från Medeltiden. Uppsala, 1920–1921. S. 86.

• Meissner R. Die Kenningar der Skalden: Ein Beitrag zur skaldischen Poetik. Bonn; Leipzig, 1921. S. 122.

• Storm G. Norges gamle Vaaben, Farver og Flag. Kristiania, 1894. S. 13–15.

• Sverris saga / utg. ved G. Inderbø. Kristiania, 1920. Bls. 128, 140, 163, 181; Сага о Сверрире / изд. подгот. М.И. Стеблин-Каменский, А.Я. Гуревич, Е.А. Гуревич, О.А. Смирницкая. М., 1988. С. 120, 132, 153, 171. (Лит. памятники).

• Гуревич Е. А., Матюшина И.Г. Поэзия скальдов. М., 2000. С. 27–30.

• Стеблин-Каменский М.И. Историческая поэтика. Л., 1978. С. 52–53.

• Стеблин-Каменский М.И. Скальдическая поэзия // Поэзия скальдов / изд. подгот. С.В. Петров, М.И. Стеблин-Каменский. Л., 1979. С. 104–106 (Лит. памятники).

Мы публикуем сокращенные записи лекций, вебинаров, подкастов — то есть устных выступлений. Мнение спикера может не совпадать с мнением редакции. Мы запрашиваем ссылки на первоисточники, но их предоставление остается на усмотрение спикера.