Многие исследования говорят о том, что человек не может удерживать внимание более восьми секунд. И кажется, что с развитием мобильного интернета и социальных сетей многие окончательно разучились концентрироваться. На итоговой дискуссии серии вебинаров специального проекта об актуальных подходах к индивидуальному развитию и будущему образованию для взрослых «Образовательный навигатор» эксперты обсудили, что нужно делать, чтобы эффективно учиться самим.

— До того, как мы начнем говорить про какие-то конкретные инструменты и практики, нужно объяснить, что такое внимание. Я для начала хотела бы обратиться к Арсению.

Арсений Якунин: Добрый вечер. Тема действительно обширная. Давайте начнем с того, что многие воспринимают внимание как прожектор сознания, на что направлено наше внимание, то и отображается в нашем экране сознания. Здесь можно обратиться к определению гештальтпсихологии, что внимание — это функция сознания, которая выполняет две вещи. Во-первых, она выделяет фигуру из фона, например, вы смотрите на кружку, и если вы пристально на ней концентрируетесь, все остальное размывается и становится фоном. Естественно, фигурой может быть не только кружка, но и звук. Также это может быть ощущение в теле, ваша мысль, эмоция. Фигурой может стать любой объект как внешнего, так и внутреннего мира.

В момент деконцентрации как будто замедляется время, ты видишь и понимаешь все, у тебя ясное сознание, знаешь что делать, ты как бы воспринимаешь мир целостно, это целостное интуитивное состояние, ты на острие этого момента. […] Внимание — это уже не совсем луч, мы можем его рассеивать на большую плоскость. Так, например, пианист играет двумя руками раздельно, импровизируя. Некоторые люди могут воспринимать информацию в три потока: читает книжку, слушает аудиокнигу и смотрит одновременно видео. Поэтому здесь мы как бы немножечко опровергаем когнитивную гештальтпсихологию.

Важно понимать, что ресурс внимания ограничен. В моменте у вас есть некий объем внимания, который вы распределяете между задачами. Обычно многозадачность — это не деконцентрация, и те самые пять-семь объектов, на которые мы одновременно можем обращать свое внимание и удерживать в своей памяти, на самом деле, это те точки, между которыми сознание очень быстро прыгает. Переключение очень быстрое. Нам кажется, что мы каждые восемь секунд отвлекаемся, — нет, гораздо чаще.

Естественно, это относится и к отдыху, то есть, когда мы, например, в перерыве между работой идем полистать «Фейсбук» или пообщаться с коллегами, мы также тратим ресурс внимания, вместо того чтобы его восстановить, мы возвращаемся неотдохнувшими. И здесь мы подходим к важному пониманию — тому, что мы называем активной позицией, или активным сознанием. Это, собственно, и есть точка управления вниманием. По сути, вам нужно встать перед экраном своего сознания со всеми его помехами и процессами, которые там происходят. Ты смотришь на мир, но не из экрана сознания, а еще перед ним. И тогда та помеха, которая выходит, она не выдергивает тебя, а ты решаешь, отвлечься на нее или нет.

И тут на самом деле встает главный вопрос когнитивной психологии, который, к примеру, доцент МГУ Петухов оставляет открытым в конце цикла своих лекций. Внимание — это свойство, функция сознания, или она может выйти за пределы сознания и начать за сознанием же наблюдать.

— Арсений, а позвольте, мы спросим Сергея, что он про это думает, потому что с нами живой нейропсихолог, клинический психолог. Как бы, Сергей, вы ответили на вопрос, который профессор Петухов задает и оставляет без ответа? Мне кажется, у нас как раз есть возможность дополнить это.

Сергей Казымаев: Это когнитивная функция, но она глобально сквозная, и она проходит сквозь все функции, нет такого поведения, где бы не участвовало внимание. Даже простой поход в магазин уже от нас требует ресурсов внимания: мы должны в кого-то не врезаться, выбрать продукты и не отвлечься, хотя магазин будет нас к этому побуждать. И в целом внимание некоторые процессы делает осознанными, в том числе запоминание. И если мы на чем-то не фокусируемся, то это не значит, что эта информация проходит мимо нас, она, скорее всего, просто будто оттеняется. У внимания есть различные компоненты, которые измеряют различные тесты, и здесь они были названы — это концентрация внимания, распределение внимания. Замечать ошибки — это тоже функция внимания. Она связана с активностью передней цингулярной коры мозга. Если эта кора мозга повреждается, то обнаруживается, что человек не может решать ошибки. А если ее повредить у животных, то они будут хуже усваивать материал, и, соответственно, у них хуже и поведение.

— Спасибо большое, Сергей. Хочу еще спросить, какие типы внимания есть. Арсений?

Арсений Якунин: Мы можем говорить о пяти органах чувств: зрение, слух, обоняние, вкус, осязание (это тактильное внимание). Также существует эмоциональное внимание, двигательное (все, что касается положения нас в пространстве).

— Когда мы говорим про опыт с учащимися, мы можем воздействовать в рамках учебной программы на разные чувства и на разные органы. Часто этим пренебрегают и влияют только на что-то одно. Сейчас внимание как действительно одна из ключевых функций человека возводится в некую высшую степень. Умение концентрироваться, находиться долго в состоянии потока позволяет быть более продуктивным. И те, кто умеет это состояние сохранять, их будет ждать успех, они добиваются большего. Коллеги, что вы думаете, действительно ли умение управлять своим вниманием — это гарантия успеха в будущем?

Таисья Погодаева: Я буду говорить исходя из опыта наблюдения за тем, как студенты осваивают материал. Я бы не сказала, что наша концентрация внимания снижается.

Возможно, нам стало сложнее концентрироваться, но при этом современное поколение обладает мультизадачностью. Оно может одновременно работать с большим количеством источников, быстро переключается. Даже если концентрация внимания стала меньше, это не значит что-то плохое. Мы просто по-другому работаем с информацией. Но для некоторых видов деятельности это может быть критично. […]

Но при этом есть виды деятельности, где нужно получать информацию быстро из разных источников. Я была финансовым аналитиком, и понимаю, что значит работать с большими объемами данных. У тебя развит отточенный навык принятия решений в модельных ситуациях, тебе важно осуществлять краткосрочные операции.

То есть я бы предостерегла нас от абсолютизирования, что это хорошо или плохо. Мир разный, у людей разные свойства. В любом случае относительно дела, которое тебе интересно, вопрос концентрации внимания все-таки решаем.

— Отлично. Спасибо. Вика, что ты думаешь про это?

Виктория Дерюгина: Я выступаю как специалист по обучению взрослых. Здесь, наверное, сразу рисуется какая-то картина хрестоматийная, например, корпоративного тренинга. Существует стереотип, что тренинг в интенсивном режиме — «попрыгаем, побегаем и попрыгаем» поможет людям держать внимание. И в противовес этому огромное количество и теорий, и практик в обучении говорят о том, что нужно дать время людям […] Если дать человеку спокойно проживать процесс обучения, как правило, результат лучше.

— Сергей, то, что говорит Виктория, с чем это связано, вот с точки зрения психологии. Почему мы хотим, чтобы у нас каждая секунда была наполнена чем-то, почему есть страх тишины? И почему кажется, что тренинг плох, если в нем много воздуха. С чем это связано?

Сергей Казымаев: Это особенность XXI века, мы должны быть эффективными, делать что-то каждую секунду, время тратить просто так нельзя, оно должно быть чем-то занято. Людей приходится порой уговаривать разрешить себе отдохнуть, остановиться.

— Наверное, вы работаете с людьми, находящимися в состоянии стресса, депрессии. Что вы им говорите?

Сергей Казымаев: Предлагаю остановиться, позволить себе отдохнуть, наладить цикл сна / бодрствование. Нет ничего плохого в том, что вы ничего не делаете. Это такая деконструкция убеждений.

— Кажется, что когда образование для многих стало более доступным, стало понятно, откуда все черпать. И благодаря тому, что происходит сейчас, желание каждую минуту действительно быть более эффективным нашу жизнь не упрощает.

Виктория Дерюгина: У нас еще до сих пор не произошел переход от количественного наполнения программы, когда мы пытаемся в единицу времени произнести максимальное количество слов, к качественному. Мы до сих пор сталкиваемся с тем, что в большинстве мест, где создают программы, многие смотрят и говорят: давайте еще что-нибудь добавим.

— И мне кажется, тут есть, что сказать Андрею. Расскажите, с какими проблемами к вам приходят студенты, которые не могут полностью освоить программу?

Андрей Русаков: Спасибо. Картинка восьми секунд, клиповости внимания комична, и мы не видим таких студентов, с которыми ты ведешь диалог, и он, вдруг, мгновенно отвлекся. Они способны удерживать мысль точно так же, как было раньше. Студенческие годы будто специально созданы для того, чтобы с прокрастинацией столкнуться, познать все ее замечательные темные стороны и прелестные возможности, научиться писать дипломную работу за короткий промежуток времени. […]

Когда студент приходит к нам с проблемами в обучении, он очень часто не понимает, где их корень. Он говорит: «У меня проблемы, я не справляюсь, ничего не успеваю».

Первая группа проблем такая: студент заблудился, не понимает, что такое университет. В школе все было структурировано, понятно, четко — здесь дедлайны длинные, задания творческие, надо брать ответственность на себя.

Второй кластер проблем такой: «Я вообще не понимаю, чем хочу заниматься, хватаюсь за очень много возможностей».

Третий кластер коммуникативный: «Я не понимаю, как общаться, сделать так, чтобы меня понимали». И четвертый кластер: «Не справляюсь». Иногда кажется, что речь о перегрузе, потому что программа сложная, много задают, но оказывается, что не хватает простой поддержки.

Если бы вы меня спросили о главном инструменте, которым пользуется тьютор, хотя мы концентрируемся на рефлексии, я бы сказал, что самое важное — это коммуникация.

Мы не очень любим давать советы, это не тьюторский скилл, но в ситуации, когда вы заблудились, потерялись, нужно с кем-то об этом поговорить, пусть это будет позиция в университете или вне организации, где вы работаете. Решение может оказаться гораздо ближе, чем кажется.

— Так или иначе это все инструменты, связанные с управлением вниманием. Арсений, так ли это?

Арсений Якунин: Я вообще считаю, что внимание — это бэйсик-скилл. То, что говорит Андрей, это похоже на разотождествление, то есть ты это вытаскиваешь из себя, есть возможность посмотреть со стороны.

Если говорить о твоем первом вопросе, о необходимости учиться концентрироваться, то давайте говорить не про концентрацию, а про управление вниманием. Важно уметь, когда хочешь, — сконцентрироваться, быстро переключаться, и деконцентрироваться.

Что такое переключение? Это чередование концентрации и деконцентрации. Самое лучшее переключение происходит, если ты полностью расфокусировался, стал нулем и потом опять взял единицу. Тогда ты можешь быстро переключаться между разными чатами. Сейчас ты говорил с клиентом, потом с программистами, затем тебе нужно полностью очистить кэш. Деконцентрация становится идеальной антифазой. Боксер наносит сильный удар из максимально расслабленного состояния.

Таисья Погодаева: Я бы присоединилась к этому тезису. Дело не в том, что концентрироваться не важно, просто не надо все абсолютизировать. Умение переключаться с одного состояния в другое — действительно важный навык. Есть ситуации, где тебе не надо держать фокус внимания на одном объекте, надо уметь быстро переключаться; есть ситуации, где тебе нужно, наоборот, сфокусироваться. Это одна из метакомпетенций.

— Ну, я напомню про активную позицию. Я хочу вам задать еще один вопрос. Кажется, что классическое образование не учит находиться в активной позиции и предлагает реактивный подход. Получается, что вся жизнь нацелена на то, чтобы мы не развивали этот скилл, а потом страдали. Давайте поговорим про образование. Какая должна быть программа и какой должен быть внутри нее студент.

Виктория Дерюгина: Мне посчастливилось в какой-то момент учиться в Сингапуре, где создавалась среда, в которой все делалось для того, чтобы мы пребывали в состоянии деконцентрации. В результате первый раз в жизни, и пока последний, за три часа времени, я помню, мне обещали рассказать про один из очень сложных методов обучения. Когда час первый подходил к концу, а мы все еще знакомились с группой, я сидела и думала: «И что, мы за два часа разберем такую сложную тему?». Тему мы блистательно разобрали. Мы были, скажем так, «расслаблены», поэтому очень люблю деконцентрацию.

Но у нас сейчас даже нет картинки того, что обучение может выглядеть по-другому. Мы это нигде не транслируем. Давайте вспомним любой фильм про Гарвард: ты должен умереть, как минимум, на этом обучении.

Таисья Погодаева: Даже не надо в Гарвард ходить, посмотрите на родителей с детьми: «Чего ты ничего не делаешь?». Мы сами воспроизводим эту схему. Когда мы начали менять образовательную модель в университете, мы очень сильно сократили количество занятий, которые проходят в аудитории с целью организации самостоятельной работы по-другому. Первые полгода ко мне регулярно ходили родители и говорили: «Они у нас не учатся. Ну что такое? У них две-три пары в день. Где это видано? За что мы деньги платим?». Я отвечала: «То есть вы платите деньги за то, чтобы они просто сидели на парах? Давайте я им буду просто музыку включать, они будут в аудитории сидеть пять пар, и все мы будем счастливы». У нас даже есть пословица: кто не успел, тот не опоздал. И так далее. Это код какой-то. Мы просто сами себя сжигаем. Потом ко мне приходят первокурсники, и им 70 лет по уровню усталости.

— Мне кажется, здесь просто все забывают, что мы, в первую очередь, люди, которые сталкиваются с ограниченностью ресурса.

Таисья Погодаева: В какой-то момент мы так обесценили себя, значимость человека, в угоду всем иным ценностям материального мира. Где-то что-то пошло не так.

— Давайте подумаем, что нас может заземлить. Я прошу Сергея напомнить нам про законы, которые работают на всех живых людях.

Сергей Казымаев: Я всячески ратую за slow life. И пять пар подряд — это, конечно же, для мозга бессмысленно. Никакого ресурса не хватит. Я за развитие систем, которые бы соответствовали human nature, нашей природе. Процесс восприятия информации требует от организма определенной энергии.

Если мы чему-то учимся, мы больше энергии потратим в физическом плане. Поэтому нужно давать отдыхать, переключаться

И конечно, пять пар никакой пользы не несут. Это вызывает лишь стрессы, психосоматические нарушения, раздражительность, нарушения сна. И пользы для организма это, конечно, не несет. Этот темп, вечный цейтнот «сдай либо умри» — это не соответствует тому, как функционирует организм человека. Конечно же, модели, которые поддерживают нашу человеческую природу, более предпочтительны.

— Мы еще забываем, что если мы говорим про детей, то функция произвольного внимания еще тоже не до конца сформирована. В каждом возрасте есть свои особенности, связанные с вниманием, поэтому нагрузка и учебный процесс должны быть по-своему организованы.

— Я уже вижу вопросы из чата о том, что мы сейчас обсуждаем. Считается ли отдыхом время, когда мы меньше концентрируемся? Любая активность энергозатратна. Можно ли назвать отдыхом то время, когда уходит меньше ресурса?

Арсений Якунин: Абсолютно. Базовый момент — как деконцентрироваться. Лучший отдых — это посмотреть на водичку. И мыслей нет, и ничего нет. Чем меньше вы думаете, тем больше отдыха. Желательна полная остановка диалога, полное расслабление, глубинное. И тела, и сознания.

Сергей Казымаев: Отдыхать нам позволяет сон, переключение различных видов деятельности. И конечно же, практики медитации, прогулки, физические упражнения. Сейчас mindfulness в большей степени пропагандируется, чтобы помогать людям снимать тревогу, напряжение, успокаивать бушующие мысли…]

Виктория Дерюгина: В Европе достаточно много практик на университетских кампусах, когда студентов отправляют погулять. Конечная цель связана с совершенным переведением в другое качество внимания. Им дают задание, дают аудиогайд, но он сводится к тому, что этот человек должен замедлиться. […] Студенты находятся в состоянии, когда они погружены в процесс, каким бы он ни был. Есть даже работы, которые рассказывают о том, что не поощряется хороший балл на экзамене, если он был достигнут без этого прожитого состояния. […]

Андрей Русаков: Мы часто говорим: «отвлекаюсь на что-то». И все наши усилия начинают фокусироваться на том, как убрать отвлекающие факторы: выключить телефонные уведомления, отключить все мессенджеры. Сделать так, чтобы меня никто не посмел отвлечь и так далее. Тем не менее, это не приносит эффекта. Почему? Потому что мы очень часто не задаем себе второй вопрос: «А от чего я отвлекаюсь? Почему в том материале, который я сейчас смотрю, слушаю, должен прочитать, нет чего-то, что меня цепляет?»

[…] Необходимо начать задавать себе простые вопросы. Чего я хочу, как я буду этого достигать, почему это для меня принципиально важно, в чем значимость этого для меня и как я вижу свой результат? Очень часто я могу упасть в какую-то книжку на три часа и не отвлекаться ни на что, потому что для меня это какой-то мощный ресурс. […]

— Я здесь вижу две вещи. Первая — это активная позиция, когда мы сами можем управлять. А второе — это мотивация, которая появляется извне. Корректно ли говорить про то, что внимание непосредственно связано с мотивацией?

Андрей Якунин: Мы долго думали на эту тему. У нас один из курсов назывался «Как концентрироваться на главном и доделывать до конца». И в этой фразе есть три части. Первая — это как концентрироваться, как встать в позицию «я», не отвлекаться на другое и уметь направить это. Вторая — это фокусироваться на главном. А что такое главное? В каждом моменте — что такое главное? Я научился концентрироваться, но где оно, главное? […] Вам нужно найти свою настоящую цель. И третья часть фразы — это доделывать до конца.

У нас может быть подлинная цель. Мы научились концентрироваться. Но почему-то мы отвлекаемся, уходим от результата. Чаще всего это связано с какой-то травмой, проблемой, почему мы не позволяем себе туда идти.

Если мы научимся управлять вниманием, мы справимся со всем. Но на самом деле здесь есть и мотивация, и страхи

Поэтому три составляющих для меня и в обучении, и в работе с вниманием — это активная позиция, работа с мотивацией и работа с травмой.

Сергей Казымаев: Мотивация является свойством живых существ,которое влияет на протекание психических процессов. И здесь важно, чтобы человек сознавал свои ценности и свои мечты. Это будет той путеводной нитью, которая будет показывать человеку, на что он будет обращать внимание, а на что — нет. […] Ценности формируют мотивацию и важно их осознавать и понимать, какие они у тебя есть.

— Андрей, вуз дает возможность для того, чтобы студент всесторонне развивался. Как учебная деятельность, так и внеучебная. Получается, мы ставим студента в позицию многозадачности. Влияет ли наличие такого большого выбора в целом на мотивацию к учебе и дальше на возможность концентрироваться, быть успешным, то, что мы с вами сегодня обсуждаем? Не является ли это барьером? Как вы с этим работаете?

Андрей Русаков: Мы целенаправленно работаем над этим. Ты можешь развивать компетенции, занимаясь в непривычном понимании учебой. И нужно понимать, что такая избыточная среда, особенно после школьной среды, которая была суперопределена и где вообще никто не задавал вопроса, чего ты хочешь. […] Арсений говорил про выделение главного. Это один из инструментов, который мы используем в саморефлексивном анализе. Мы стараемся построить этот мостик, благодаря которому можно удерживать свои цели, и понимать, с какими ценностями они связаны.

Таиься Погодаева: Компетенция, навыки — это штука, которая нарабатывается. И по большому счету, контент, на котором ее нарабатывать, не имеет определяющего значения. Поэтому, когда мы предлагали избыточную среду, мы предполагали, что так будет проще с мотивацией. У студента станет меньше сопротивления, необходимости фокусировки внимания, псевдоработы над собой, когда ты сталкиваешься с контентом, который тебе интересен. Почти 50% учебного плана в университете студент может себе сам выбирать. Мы создали центр тьюторства с сопровождением. Тьюторы до первого осознанного выбора работают очень плотно со студентами, пытаясь построить мостики к основаниям, к ценностям, к плану собственного развития. […]

— Спасибо большое. Вика, хочу тебя спросить по поводу связки мотивации и внимания в рамках учебных программ. Разделяешь ли ты подход, который озвучили Таисья и Андрей? Как это работает на других программах?

Виктория Дерюгина: Не знаю, могу ли я претендовать на тезис, что это не работает даже на каком-то нейрофизиологическом уровне. […] Если мы говорим про обучение взрослых, то мы также отмечаем, что то, что обычно называется внешней и внутренней мотивацией, этого недостаточно для того, чтобы человек действительно вошел в нужное состояние. Он может хотеть, видеть главное, но чтобы человек смог именно учиться, нам нужно его вывести в некую зону безопасности, в которой ему ничто не мешает выделять психофизиологический ресурс на обучение. […] Нам очень важно дальше помочь ему дойти до того состояния в обучении, когда он это может по всем фронтам. Иногда человек на одной мотивации может туда просто не дойти. Он может не знать механизмов, как туда дойти.

— У меня вопрос к Арсению: как страх связан с вниманием?

Арсений Якунин: Страх — вещь бессознательная. Это что-то внутри говорит: нет, мы туда не пойдем. И переводит фокус внимания с предмета, которым вы занимаетесь, на что-то другое. У прокрастинации есть два варианта. Первый — вы не хотите этим заниматься. Второй — пока что нет угрозы безопасности.

Дело в том, что, скорее всего, вы внутри считаете себя идиотом. Вы можете все делать для того, чтобы это опровергнуть. Именно поэтому вы пошли в Стэнфорд. Именно поэтому вы получили красный диплом, и у вас есть куча подтверждений, что вы не идиот. Но эта мысль до сих пор сидит в вас, потому что в пять лет вы как-то вышли к маме с ложкой меда, на лбу прилепленной, и она сказала: «Ну ты и идиот!» И почему-то вдруг вам это запало. И вам стало очень больно. И эта боль, и этот страх сидят внутри до сих пор. […] Вот как страх отводит. Мой любимый Юнг говорил, что основа работы и пути к целостной личности — это проработки травм и интеграция тени.

Пока вы не проработаете травмы и страхи, вы будете идти по ложным целям, прокрастинировать. Вы вокруг своей травмы будете крутиться, вместо того чтобы выстраивать свою траекторию

— Сергей, поддерживаете позицию Арсения?

Сергей Казымаев: В страхе мозг тоже начинает работать специфическим образом и оттягивать на себя все ресурсы внимания. И весь наш фокус внимания сосредотачивается на обнаружении этих страхов, формируется специфическое избегающее поведение, которое направлено на избегание всяких опасностей. И такое поведение, как правило, уводит человека от того, что для него важно. <…> Чтобы с этим справиться, система образования внедряет mindfulness, осознанную медитацию. Еще последний тренд — это развитие сострадательного «я» к себе. Это помогает чувствовать себя в безопасности.

— Я хотела бы вам задать вопросы, которые поступают от наших участников. Как связаны внимание и память?

Сергей Казымаев: Трудно что-то запомнить, если на это не обратить внимание. Внимание что-то подсвечивает, эта информация становится более осознаваемой и лучше запоминается. Другая информация запоминается поверхностно и менее структурированно. У нас есть разные виды памяти. Если идет речь об обучении, скорее всего, имеется в виду декларативная память. Это те знания, которые мы осознаем, понимаем, можем видоизменять, обращаться к ним во внутреннем плане и во внешнем, концентрироваться на них. Здесь внимание играет очень значимую роль для освоения каких-либо навыков. Чтобы понять, что у нас находится в голове, мы тоже должны на это обратить внимание.

— Спасибо большое, Сергей. Когда в обучении нужен навык деконцентрации? Что он дает? Как деконцентрироваться перед решением больших задач?

Арсений Якунин: Например, скорочтение, с увеличением процента запоминаемости текста, а не с уменьшением, связано с деконцентрацией внимания по странице. Ты читаешь не строчку, а ты видишь сразу всю страницу. Ты буквально рассеиваешь свой взгляд по всей странице. И здесь ключевой момент, что деконцентрация нужна в двух случаях. Первый — это целостное восприятие информации. Например, вы танцуете. Можно научиться этому, не думая, куда что поставить, а почувствовать себя, партнера. Здесь навык деконцентрации. Второй момент, когда нужна деконцентрация в обучении — это, конечно, осознавание информации. Лучше всего будет, если после этого вы абсолютно опустошитесь, расконцентрируетесь. Например, вы интенсивно учились, после этого пошли посмотрели на водичку. Простой способ деконцентрироваться — это смотреть на воду или на огонь.

— Дальше вопрос по поводу того, как концентрироваться, какие практики для этого есть, и что помогает.

Арсений Якунин: Есть такое упражнение, оно же и тест. Возьмите любой предмет. Например, кружку. Поставьте ее перед собой и смотрите на этот предмет, ни на что не отвлекаясь. И если придет какая-то мысль, вы собираете внимание опять на стакане. Во-первых, проверьте свою волю, а вернее, даже свободу. Вы можете пять минут смотреть на кружку? Вы свободны в этом? Мы говорим о свободе перемещений, финансовой свободе, еще чем-то. Вы можете просто пять минут смотреть на кружку или вы не свободны от своего сознания? Или почему-то вы за пять минут, и в том числе все участники этой дискуссии, отвлекутся раз тридцать минимум на что-то другое. Вот эти помехи.

Базовое управление вниманием очень связано с волей, с управлением собой. И это очень близко к свободе

Через время вы станете замечать детали на кружке, увидите красоту в ней. И тут вы добавляете такую вещь: это я смотрю на кружку; есть я, есть кружка, и есть внимание, которое я направляю туда. И помехи, которые будут к вам приходить, вы отодвигаете. Такая базовая практика — это упрощенный вариант волевой медитации. Она помогает принять эту активную позицию, начать замечать, что происходит в голове. Убирать это, очищать и опять возвращаться на кружку.

— Я хотела бы попросить каждого из вас дать некоторое напутствие и рекомендации нашей аудитории. На что обращать внимание?

Андрей Русаков: Я сегодня говорил про рефлексию. Один из простых элементов рефлексивного анализа, который мы используем всегда, КЭП — когнитивное, эмоциональное и поведенческое. Я всегда могу начать говорить и думать, какие у меня мысли по этому поводу, что я чувствую, что я делаю. И из-за этого я уже начинаю вычленять ситуацию не как произвольную, в которой я был, а ее запоминать. Если вы попробовали какие-то методы из нами сегодня предложенных, и они не зашли, спокойно к этому относитесь. Вариантов очень много. И траектория у каждого будет своя.

Виктория Дерюгина: Я бы дала такую рекомендацию. Первое — попробовать познакомиться с теорией того, как учатся взрослые люди. Разрешить себе многие процессы. Информации качественной и хорошо собранной тоже не очень много. Но, тем не менее, попробовать эту тему изучить и избавиться от стереотипов. Второе — всегда задавать себе очень простой вопрос: получаю ли я удовольствие от процесса? Удовольствие — не как быстрые углеводы, быстрые эндорфины, а действительно основательное удовольствие. Насколько это для меня конструктивно, созидательно?

— Спасибо большое. Сергей, что дополните? Что делать, чтобы концентрироваться и успешно учиться?

Сергей Казымаев: Так как внимание — это хорошо изученная когнитивная функция, сейчас разработано много компьютеризированных приложений, которые позволяют эти компоненты тренировать. Например, приложение «Нейронейшн», «Меморандум». Помогают, конечно, физические упражнения, потому что кровь поступает в мозг. Мозг снабжается кислородом, необходимыми веществами. И плюс еще вырабатывается такой гормон, как BDNF. Он является нейротрофиком, который способствует нейропластичности, укреплению нервных клеток, поэтому тоже хорошо влияет на нас. Внедряйте в свою жизнь slow life, mindfulness, развивайте сострадательное «я», чтобы ум был спокоен. Нормальный цикл сна-бодрствования, достаточное питание.

Арсений Якунин: Прекрасные рекомендации. Хочу добавить такую интересную вещь, как ум новичка. Обучаясь, вы удивляетесь тому, что вы узнали. Так что удивляйтесь и будьте внимательны.

Таисья Погодаева: Коллеги посоветовали много полезного. Я для себя нашла бег без наушников, когда бежишь и в какой-то момент ты ловишь себя на мысли, что продолжительный период времени ничего в голове не было. При этом надо не слушать ни аудиокниги, ни музыку.

Следующее — работать над собой. Пожалуйста, прекратите издеваться над своими собственными детьми. Оттого, что они у вас очень много делают, эффективность не увеличивается. И кроме того, что вы породите в них этот тревожный, беспокойный ум, ничего другого даже не случится. С собой работать всегда тяжелее. Детям нужно предоставить возможность ничем не заниматься, потому что за этим стоит более продуктивная деятельность.

— Спасибо большое. Мне тоже кажется, это очень важный совет. Я благодарю вас за эту интересную и, надеюсь, полезную для наших зрителей и для вас тоже дискуссию. Спасибо вам большое. Я желаю вам оставаться в фокусе, успешно учиться, развиваться и помогать другим делать то же самое.